* * *
Этот космический холод,
Этот светил жар;
Звёзды сияют хором,
Им нас ничуть не жаль.
Сердцем своим не меняюсь,
Всё что дано мне приму…
Господу поклоняюсь!
Господу одному!
* * *
Вызревает неуютье,
Будет так до Покрова;
Веток обезлистых прутья
Да полёгшая трава.
С неба рвань дождём грозится,
Лес, что чёрная стена.
А природе все простится,
Рода женского она.
* * *
Сентябрь своё отметрополил,
Нас встретил тишиной лесной,
Грибов для нас не сэкономил,
Подышим прелою листвой.
Грибы – еда ахти какая, -
Порой согласна навредить.
Нам ли желудку потакая
В лес только за едой ходить?
* * *
Быть вечным – какая малость,
А равно уйти без следа.
Заря, как всегда, улыбается.
Но ей что, она молода.
* * *
А речушке тесно,
Моет берега.
Солнце жар отвесно
Плещет на луга.
Лес лишился снега
Как всегда опять…
Будет в оберегах
Речка бормотать.
* * *
Хорошо как! – елки-палки,
Свежий воздух лезет в рот.
Край простуды, кашля, пайки
Оборвался у ворот.
* * *
Хотелось мне стать альпинистом,
И, знаете, получилось,
Мечтал поработать таксистом,
Работал, ничего не случилось.
Я ставил высокие трубы,
Вглубь забирался вод,
В лесу побывал лесорубом,
В пустыне с меня лил пот,
И токарь я был, и пекарь,
И корчеватель пней…
Но как мне стать человеком?
Достойным? А это трудней.
* * *
Отгрозило, отгремело,
Голубеет неба высь, -
Тёплый дождь идёт несмело,
Капли от лучей зажглись.
Под искрящимся навесом
Речка моет берега,
И уже встаёт над лесом
Разноцветная дуга.
Познакомилась ложбинка
С новым озорным ручьем…
Слушай, стань моей дождинкой,
Стану я твоим лучом.
* * *
Плоховато нам калекам,
Дан удел нам не пухов.
Эх, пожить бы человеком,
Без рифмованных стихов,
Добывать хлеб просто потом,
Но выходит плохо что-то.
* * *
Куда идёшь, – дороги нет,
А также нет поклажи лишней?
Вот потому ты и поэт,
Что не к простым вещам стремишься.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
